В годы Великой Отечественной не было возможности вкладывать средства не только в дальнейшее развитие, но и в подержание курорта на прежнем уровне. Курорт был превращен в госпиталь.
Весь персонал, в основном медицинские сестры, нянечки и несколько хирургов, выхаживал бойцов, многих из которых возвращали к жизни, учили ходить, кормили с ложки.
Эти тяжелейшие годы для страны курорт переживал вместе со всей страной: все сотрудники работали в напряженном графике - от суток за минусом рабочего дня оставалось время только на сон. Тяжелораненых надолго оставлять нельзя. А ведь сюда направляли бойцов после тяжелейших операций, многие из них требовали длительной реабилитации. И что может быть лучшей наградой для хирургов, сестер и нянечек, чем порозовевшие щеки возвращающихся к жизни солдат — Шамилей, Борисов, Теймуразов, Василиев, которые всю жизнь будут помнить простых женщин с татарстанского курорта, где они получили вторую жизнь.
Немало раненых поправляло свое здоровье в «Ижминводах» и в послевоенное время.
О военном периоде санатория сохранились воспоминания жительницы деревни Ижёвка, труженицы тыла Махруси Камиловны Багаутдиновой 1929 года рождения.
"Раненых доставляли в госпиталь с 1942 года пароходом от Волги до Камы. А мы, школьники 13-14 лет, встречали их и провожали до регистратуры в госпиталь. Ухаживали за ранеными: кормили их, вывозили на инвалидных колясках на прогулку. Мы также стирали бинты для перевязки ран, по просьбе раненых писали под диктовку письма родным.
В 1943 году, когда мне исполнилось 14 лет, помогала маме. Маленькие самолёты-«кукурузники» доставляли раненых в госпиталь. Маме приходилось караулить самолёт по ночам, а я отмывала в салоне пятна крови и грязи.
После лечения в госпитале раненые уезжали, вылечившихся отправляли на фронт. Инвалидов без рук или без ног комиссовали домой. К ним мы привыкали, как к родному отцу, даже плакали, расставаясь.
Моё село маленькое. В 1949 году окончила с отличием семилетнюю школу, дальше учиться не могла, пошла работать. Не было одежды, одна телогрейка на двоих с мамой. Днём надевала я, а вечером и ночью – мама. Фотографии не сохранились, да и некому было фотографировать."
